В последнее время я мысленно все чаще возвращаюсь в родной Ханты-Мансийск (Остяко-Вогульск), на родную, когда-то пыльную улицу Лопарева, вначале носившую имя Анастаса Микояна, родной деревянный дом с печкой. Там прошло мое детство, моя юность и отрочество. Родной город дал мне путевку в большую жизнь. Сейчас Ханты-Мансийск – это красавец-лебедь.

Каким был раньше мой город, моя маленькая Родина? Раньше Ханты-Мансийск был провинциальным городком с численностью около 30 тысяч человек, большей частью это были сосланные в годы репрессий. Кроме местной промышленности (горпищекомбината, рыбокомбината, колхоза, горпромкомбината, ОМК и некоторых других предприятий), другой не было. Эти предприятия должны были обеспечить горожан необходимыми продуктами питания и товарами народного потребления. В зимний период город был оторван от «большой земли», возможности доставки продовольствия отсутствовали, разве что мясо и рыбу, молоко возили зимником, на санях.

Ветхие электрические сети, повсеместно печное отопление, отсутствие канализации и централизованного водоснабжения. Таким было вначале «инженерное» обеспечение города.

«Нефтяные» деньги шли мимо города, округа в Тюмень и оттуда в Москву. Позже я не раз сталкивался на бытовом уровне, да пожалуй, и на официальном с откровенно пофигистским отношением к городу, как столице округа, со стороны чиновников от «нефти», отдельных вышестоящих руководителей.

Это сказывалось на его развитии, поддержке его инфраструктуры. Денег у города катастрофически не хватало. Помню, еще детьми, мы бегали за керосином с бидонами на керосинку (магазин, торговавший керосином для примусов, керогазов, ламп в районе нефтебазы), света толком не было, вечер коротали при свете керосиновых ламп. В городе была одна основная электростанция, которая находилась рядом с городской баней, на пересечении улиц Комсомольской и Дзержинского.

Ул.Дзержинского от ул.Ленина к ул.Комсомольская

Мощности слабенькие, из-за их отсутствия производство продукции падало. Перебои со светом были нормой. И тогда те, у кого были телефоны, наваливались на диспетчеров с вопросом: когда будет свет? А света не было часами, аварии были частыми. Самарово обеспечивалось электричеством от рыбокомбината. Что интересно: вначале не было АТС, был городской коммутатор. У нас дома был телефон с номером 3-64 два звонка. Это значит, что если звонят один раз, то трубку брать не надо, это соседям. На другом конце трубки тебе отвечала телефонистка, она и соединяла с другим абонентом.

Было городское радио, в углу дома висела большая тарелка репродуктора, и мне запомнилось, что раньше проводились часто учения по воздушной тревоге, выла сирена, окна наглухо закрывались, свет отключался.

Воду летом носили по два ведра на коромысле, водокачка была на углу улиц Лопарева и Чехова. Зимой – во фляге на санках. Особенно тяжко приходилось летом. Нужна была вода на полив. Зимой обязательный ритуал – заготовка и колка дров.

По праздникам взрослые пили водку, бражку. Музыкальное сопровождение любых празднеств – патефон.

Ранней весной, когда начинал таять снег, мы рыли канавы, по которым текли весенние ручьи, и пускали кораблики.

Мой детский сад стоял в начале улицы Лопарева, обычно весной эта нижняя часть улицы заливалась весенней водой, и мы плавали на плотах. На задах нашего огорода бы лог, раньше он был достаточно многоводным и брал свое начало с плотины, позже от многоводья остался ручеек.

Моя учеба начиналась в базовой школе №7, там было всего 4 класса. Базовая, потому что она была базой находившегося рядом педучилища. Моей первой учительницей была Мария Павловна Попова, а директором школы Алевтина Тимофеевна Коробинцева. Помню, у нас в буфете всегда были тарталетки с кремом и чай. На уроки тогда мы ходили в школьной форме: гимнастерка, ремень с широкой пряжкой со школьной эмблемой, штаны широченные и фуражка. Писали ручками перьевыми, в ранце лежал пенал с чернильницей и тряпичными перочистками. Пальцы всегда были заляпанные чернилами.

Позже нас перевели в школу №1. Директором был Юрий Георгиевич Сазонов – легендарная личность, все его уважали, а кое-кто и боялся.

В городе было всего по два: две бани, два кладбища, два Дома культуры, два кинотеатра, две средние школы, два ресторана и так далее. Все объяснялось просто: были город и Самарово, северная и южная части города, соединявшиеся одной узкой, разбитой, постоянно ремонтирующейся дорогой – улицей Гагарина. Тогда людей возили не автобусы, а грузовые такси-полуторки с деревянной будкой, которые тряслись, где по грунтовой, где по покрытой булыжником дороге, по ямам, ухабинам и лужам. Без сапог делать было нечего.

Даже не верится, что когда-то по пыльным городским дорогам неспешно плыли запряженные лошадкой повозки с нечистотами. А мы бежали за железными повозками и дразнили возниц. Канализации в городе не было, в общественных местах были лишь выгребные ямы. Сами понимаете, какое стояло в воздухе амбре.

Кстати, о бане, – баня была еженедельным ритуалом очищения. Ванн, душевых в квартирах не было. Звонили в баню, узнавали, есть ли очередь, собирали все необходимое и шли мыться. И летом в жару, и зимой в лютый холод. В бане, кроме женского и мужского отделений, были номера, без изысков, стояла ванна, краны с горячей и холодной водой и раздевалка, вот и все прелести индивидуального мытья. Билет в баню стоил 15 копеек. После бани, как правило, дети в буфете брали бутылку газировки, взрослые – бутылку жигулевского пива, и домой.

Клуб рыбников на месте разрушенной церкви Покрова Пресвятой Богородицы  в Самарово, 1950-е годы

Впрочем, отсутствие дороги не мешало нам в юности ходить пешком на танцы в Самарово, 5 километров казались нам небольшим расстоянием. Вначале Дом культуры рыбников стоял у подножия горы перед спуском в Самарово с левой стороны (сейчас на этом месте церковь), потом его снесли и построили новый Дом культуры рыбников на улице Свободы.

Летние танцевальные вечера проводились и в городе, на открытой танцплощадке в парке им. Лосева, но это уже было позже.

В городе тоже был Дом культуры, тогда он назывался Дом народов Севера. Напротив, в саду, – тогда он был огорожен деревянной, выкрашенной зеленой краской, высокой оградой – находилась летняя танцплощадка, рядом была бильярдная. Там взрослые играли на деньги. Мы часто детьми лазили через ограду, чтоб бесплатно поглазеть на отдыхающий люд. Впрочем, народ отдыхал не только в саду, люди ходили в кинотеатр «Художественный». Там все было цивильно, народ проходил, сдавал одежду в раздевалку, тогда перед вечерними сеансами играл оркестр, люди танцевали, работал буфет, затем смотрели какой-либо фильм. А дети ели мороженое, пили газировку. Напротив Дома Советов стояла бело-голубая будка мороженщицы, одетой в белый халат, в руке она держала устройство, похожее на гранату, внутрь клала круглую вафельную пластинку, затем набивала мороженым и сверху прикрывала еще одной пластинкой. Мороженое было вкусным. Затем будку снесли, мороженое исчезло на долгие годы.

Кинотеатр «Художественный», 1960 год. Государственный архив Югры

В городе было два основных злачных места: рестораны «Обь» и «Иртыш», последний находился в Самарово, в начале улицы Кирова.

На моей родной улице находился кинопрокат. И когда был я уже постарше, летом, на каникулах подрабатывал грузчиком, развозили кинобанки с фильмами по киноточкам города. Как сейчас помню, маршрут был одинаков: кинотеатр, клуб рыбников, ЦРММ и еще несколько клубов. Но зато потом, практически каждый день после обеда, в кинопрокате был обязательный просмотр нового фильма.

Летним местом заработка пацанов был кирпичный завод. Там производили кирпич, а мы выгружали его из печей на автомашины и развозили по стройкам. Работа была трудной, пыльной, но зато расчет был сразу.

Как только вскрывалась река, на север плыли бесконечные караваны барж, сухогрузов. Первые баржи, как правило, были с водкой, затем мука, сахар, консервы и прочий груз.

Другим местом заработка была торговая база горрыбкоопа, грузы шли постоянно, ежедневно прибывали баржи, которые нужно было разгружать.

Зимой до города было добраться чрезвычайно сложно. Самолеты летали только на Тобольск, поначалу садились в Самарово в районе Затона, на другой стороне реки. Аэропорт в городе построили уже позже, в 70-е годы.

Самолеты были холодные, неотапливаемые, жесткие АН-2, Ли-2. Летом по местным линиям летали гидросамолеты АН-2.

Водный путь в те годы был единственным способом добраться либо выбраться из города. Добирались еще зимниками.

Летом пароходы, а затем теплоходы плыли до Тобольска, а после уже на Тюмень и далее на «большую» землю. По местным линиям ходили ОМики – речные трамвайчики, потом позже «Ракеты» и впоследствии «Метеоры».

И.Е.Свистунов Теплоход Чернышевский  у пристани Самарово,  1958г.

Развлечений было мало, люди ездили в Самарово, чтоб посмотреть на прибывающие пароходы, а впоследствии теплоходы. Прибытие пассажирского судна всегда сопровождалось музыкой «Прощание славянки».

Все это накладывало свой отпечаток на жизнь и быт горожан. Город жил тихой, размеренной жизнью, многие знали друг друга в лицо, серьезных преступлений было мало.

В те времена люди много читали. Основные библиотеки были в городе и Самарово. Окружная библиотека им. Крупской, которая располагалась в начале улицы Карла Маркса, славилась своим книжным фондом.

Напротив библиотеки находилась гостиница, рядом с аптекой и кинотеатром. Это было двухэтажное деревянное здание с минимумом удобств.

Окружная поликлиника располагалась на ул. Калинина. Она представляла собой с десяток деревянных, одноэтажных, рубленых из бревна зданий с печным отоплением.

Городские леса были грибными, кедровники давали большой урожай ореха. К полудню уже у каждого было по ведру грибов. И грузди, и белые.

Зимой катались на лыжах на плотине, за водолечебницей, с Лысой горы. Излюбленное место отдыха горожан. Там обычно проводились крупные лыжные соревнования.

Часто ходили на рыбалку на Сор, там с плотов ловили щурогаек на блесну.

Нас, школяров, часто водили на разные экскурсии, на хлебозавод, в горпищекомбинат. Надо сказать, в то время продукция их была разнообразной: хлебобулочные изделия, пряники, баранки, сушки, лапша, различные настойки и наливки из дикоросов, квас, пиво, газированные напитки.

Здание окружного краеведческого музея в г.Ханты-Мансийске. 21 мая 1976 года Государственный архив Югры

Водили в городской музей, который в ту пору возглавлял Аркадий Николаевич Лоскутов. Жил он тогда рядом с 3-ей школой, на том месте сейчас – гостиница. Там стоял деревянный дом, и росли здоровенные рябины, очень урожайные. Мы с пацанами лазили на эти рябины.

Одним из распространенных летних развлечений подрастающего поколения было «загонять козла в огород», огородами были участки в педучилище, школах № 1, 3. Брали в основном ранетки, турнепс, малину.

Для парней наш Ханты-Мансийск – Клондайк в части женского подрастающего населения, ведь город был кузницей кадров. Учебные заведения – фельдшерско-акушерская школа – впоследствии медучилище, педучилище, торгово-кооперативное училище – были в основном женскими по составу. Там тоже часто проводились вечера, и мы бегали туда на танцы.

Телевидения и в помине не было. Первое телевещание на город началось в 1967 году. Телевышкой стала буровая вышка. Мне довелось тогда поработать некоторое время ассистентом звукорежиссера, программа шла примерно 3 часа, и то не каждый день, начиналась в 19 часов, шли новости, еще что-то и по окончании программы – художественный фильм. Качество вещания было плохим. Снежок на экране – обычное дело.

В футбол играли на стадионе педучилища и городском стадионе, который располагался в конце улицы Дзержинского. Там же проводились городские, массовые мероприятия и народные гуляния.

Основными были проводы русской зимы, которые проводились обычно в конце марта. С утра по городу звенели бубенцы проносившихся, запряженных лошадьми и красиво украшенных лентами, саней со слегка подвыпившими возчиками, возили народ в праздник бесплатно. Играла музыка, проводились соревнования, конкурсы, на стадионе, где выстраивались торговые ряды, дымили печки, по воздуху распространялись запахи, от которых текли слюнки. Вареные пельмени, жареные блины и прочая снедь. Старший люд пил стылую водку, смачно закусывая вкуснейшими пельменями, и вовсю оттягивался. Мужики лазили на высоченный столб, пытаясь достать висевшие на нем призы. Это могли быть унты, сапоги, баян и прочие вещи. Народ отдыхал.

А летом проходил не менее значимый праздник – День рыбака. Как-никак, город рыбный, муксун, нельма на праздник в каждой семье были обычным делом. Народ пил пиво и закусывал вялеными чебаками, особенно славились чебаки кышиковские, жирные и вкусные.

Большинство детей, живших в ту пору в городе, не имело возможности отдыхать на морях, и отдыхали, в основном, в пионерлагере им. Зои Космодемьянской в Самарово. Там были построены летние помещения, был пляж. Некоторые отдыхали и по 2-3 смены. Ходили на городской пляж, который находился в конце улицы Карла Маркса, бегали купаться на Сор, через улицу Чехова и далее через лес.

Дискотечное движение в городе началось в июле 1978 года. Тогда мы проводили свои выступления в холле второго этажа Дворца культуры, и я горд тем, что вместе со Славой Бондаревым мы были первыми городскими диджеями.

Много с тех времен утекло воды. Но самое главное, удалось добиться того, что Ханты-Мансийск стал настоящей столицей Югры, красивой, влиятельной, современной, комфортной – бриллиантом в жемчужном ожерелье городов Западной Сибири.

Это стало возможным после 1993 года, когда округу разрешили самостоятельно формировать бюджет, вот с того момента жизнь поменялась круто.

Ничего не делается без людей, люди создавали то, что стало сейчас. В первую очередь, эта заслуга губернатора Александра Васильевича Филиппенко, сумевшего собрать команду истинных патриотов своего города, округа, воплотивших в жизнь чаяния и мечты не одного поколения ханты-мансийцев.