Дочь Петра Ичкиновича Санджиева – калмыка, депортированного в 1943 году в возрасте 11-ти лет в Сибирь и вскоре оставшегося круглым сиротой, которого приютили и обогрели в Знаменщиковском детском доме, спустя годы осуществила отцовскую мечту – поклонилась  земле, спасшей его  в лихую годину.

В ожидании встречи

В Знаменщиково Сорокинского района Тюменской области дорогих гостей из Калмыкии – супругов Галину Петровну и Владимира Очировича  Шургчиевых – ожидали с раннего утра. Торжественную часть решили провести в школе. Когда вместе с  приглашёнными из райцентра официальными лицами я прибыла туда, гостей ещё не было. Волнение, казалось, витало в воздухе. Глава поселения К.М. Рахметова и ведущие  торжественной программы в который раз проверяли звуковое оборудование, поправляли цветы в вазах. Юные артисты, хоть и не подавали виду,  но тоже изрядно волновались, по очереди выбегая  на улицу смотреть, не едут ли гости.

Тем временем  подошли жительницы Знаменщиково Вера Николаевна Косовец (Знаменщикова) и Елизавета Максимовна Гебель (Орликова). Они  учились в местной школе в то же время, что и Пётр Санджиев.

Прямо здесь же, в холле  успела с ними пообщаться. Женщины хорошо помнят школьные годы, ребятишек из детского дома, в том числе, Петра Санджиева из Калмыкии. Рассказывают, что спортивная работа в школе была на высоте, в большом почёте – акробатика.

Собираясь на встречу, женщины взяли с собой  фотографии из своих семейных архивов.  Вот на коллективном снимке крайний слева во втором ряду снизу – Пётр Санджиев. Вера Николаевна рассказала, что отыскала этот снимок, когда прочитала в районной газете «Знамя труда»  от 13 июня 2018 года материал Галины Шургчиевой  «Не зря Россию матерью зовут» и увидела фотографию отца Петра, с которым, по её мнению,  маленький Пётр очень похож.

Тётя Веры Николаевны – Васса  Никитична Знаменщикова (1919 г.р.) в детдоме работала воспитателем и поваром. Мешки с мукой, сахаром, крупами доставляли туда  из  Сорокино на  3 – 4 подводах.  Большие проблемы были в распутицу: подводу вслед за распряжённой лошадью  перетащить через промоину можно было, только освободив её от поклажи. Поэтому переносить снятые с одной подводы мешки на другую  женщинам приходилось на себе.

Мама Веры, Клавдия Никитична (1916 г.р.),  была в детском доме разнорабочей, вместе со старшими воспитанниками заготавливала и возила сено, ухаживала за коровами, огородом. Хлеб пекла тётя Фрося Костяева.

А  Прасковья Семёновна Орликова – мама Елизаветы Максимовны,  катала для ребятишек детдома валенки. Её муж Максим Демьянович  и 16-летний старший сын Александр воевали, а у неё на руках оставалось пятеро детей. Выживали, как могли.

Лиза помогала маме в работе и до сих пор в мелочах помнит весь процесс изготовления валенок,  утверждая, что и сегодня может скатать их хоть с закрытыми глазами. Елизавета Максимовна вспомнила, как в 4 классе её свалила корь. Поскольку мама была малограмотной, велела дочери отлёживаться на  печке. Но с каждым днём ей становилось всё хуже, и только вмешательство школьного медика спасло жизнь девочки.

Поведали  старожилы и о том, как во все времена знаменщиковцы  дружны были и в радости, и в горе. Когда в войну потерялись трое ребятишек, их искали даже ночью, жгли костры. Оказалось, что двое из них (местный и паренёк  из детдома) утонули в озере, и только один каким-то чудом спасся.

От В.Н. Косовец я узнала  историю о вечернем визите в детдомовскую столовую волка. Дело было так. Как-то раз зимой после ужина Васса  Никитична пошла закрывать  сени на замок. Там было темно, и слышалась какая-то возня.

– Кто это здесь?  А ну,  бегом домой! – крикнула, подумав, что шалят ребятишки.

Вдруг из тёмного угла мимо неё в столовую метнулось нечто огромное. Рассмотрев, обомлела: «Да это же волк!» Не помня себя от страха,  с криком вылетела из столовой. Недалеко жил охотник – дед Трифон, который и пришёл на помощь. Одним выстрелом сразил наповал пришедшего «с ревизией» серого разбойника.

Рассказали женщины и о том, как много лет спустя  после расформирования в июле 1955-го детского дома, его сотрудники и воспитанники в разные годы приезжали в   Знаменщиково. В 1978-м был  директор детского дома Пётр Иванович Мешков.  Позже  приезжали бывшие воспитанники Мансуров, полковник Александр Петров и другие.  В Совете они подробно расспрашивали о судьбах всех, с кем их свела судьба под крышей любимого детского дома.

Добро пожаловать в Знаменщиково!

И вот гости уже идут по коридору школы. Знакомство супругов Шургчиевых с Верой Николаевной и Елизаветой Максимовной, счастливые улыбки гостей, радость знаменщиковцев, взаимные  объятья – и торжественная часть встречи началась.

Уже с первых тактов «Калинки», которую непосредственно и искренне  исполнили воспитанницы детского сада Таня Чернова и Катя Решетникова, зазвучали аплодисменты растроганных зрителей. Не сдерживая нахлынувших чувств, Галина Петровна по окончании танца бросилась обнимать и благодарить юных танцовщиц.

Затем ведущие Екатерина Щипцова и Анна Синеок с помощью фотопрезентации провели  небольшой экскурс в историю села Знаменщиково. Галина Шургчиева,  уже до этого много знавшая из рассказов отца,  словно впервые,  со слезами на глазах  слушала рассказ об открытии на знаменщиковской территории в годы Великой Отечественной войны интерната и общежития, в которых разместили эвакуированных детей, о буднях воспитанников детского дома, об их  работе в жизненно необходимом  детскому дому подсобном  хозяйстве.

Ведущие сообщили, что 25 февраля 2015 года в рамках проекта  «Согретые Сибирью» была торжественно открыта  установленная на здании Знаменщиковской школы мемориальная доска в честь подвига  тюменцев, сохранивших жизни эвакуированных  в Сибирь детей. В тот день на  митинге с  приветственным словом к его участникам обратилась Л.И. Марикова – заместитель главного редактора выпущенного в 2012 году «Тюменским издательским домом» двухтомника «Согретые Сибирью». (В нём – повествование о том, как во время Великой Отечественной войны Сибирь спасала детей, эвакуированных из разных уголков страны;  отдельная глава второй книги посвящена истории детских домов, работавших в войну в Сорокинском районе). Людмила Ивановна подарила Знаменщиковской школе эти книги, содержащие ценнейший местный материал для патриотического воспитания учащихся.

Завершило торжественную часть выступление старшеклассниц Алёны Сергеевой и Натальи Казюлевич. Они настолько проникновенно и одухотворённо исполнили песню «Добрый ангел мира», что у зрителей возникло ощущение: именно эти милые, скромные девушки и  есть – прекрасные ангелы мира, несущие людям добро и свет.  Позже гости отдельно благодарили юных артистов  за подаренные ими  минуты духовного просветления.

Закончился митинг возложением цветов к мемориальной доске.  О чём думала в этот момент молитвенно сложившая ладони перед грудью дочь Петра Санджиева, можно только догадываться, но, наверняка, при этом дочь калмыцкого народа испытывала большую благодарность к сибирякам, ценой огромных усилий сохранившим жизнь её отцу и ещё многим юным гражданам нашей многонациональной Родины. А потом, как написал в предисловии ко второй книге двухтомника «Согретые Сибирью»  руководитель проекта и главный редактор издания  Иван Кнапик,  «каждый сам выбирал дальнейший жизненный путь и ступал на него уверенно и смело, потому что Сибирь их согрела, Сибирь закалила их характер».

И жизнь каждый день побеждает смертельную горечь разлук…

Так, очень точно  о всепобеждающей силе жизни сказал народный поэт Республики Калмыкия  Егор Буджалов, так же, как Пётр Санджиев, переживший депортацию в Сибирь. Жизнь, несмотря ни на что, идёт вперёд, и вот уже достойная дочь согретого Сибирью калмыка идёт по сибирской земле. Г.П. Шургчиева – педагог с многолетним стажем, почётный работник общего образования РФ, замечательная жена, мать, бабушка.

Не то что статью,  книгу можно написать о встрече Галины Петровны  с главой поселения К.М. Рахметовой, В.Н. Косовец, Е.М. Гебель и другими участниками мероприятия в одном из школьных кабинетов за чашкой чая.

Гостья из Калмыкии  рассказала об истории калмыцкого народа, затем – о жизни отца до депортации и чёрном дне выселения из родных мест: «Папа учился в национальной школе. Превосходно читал калмыцкий эпос на родном языке. Однажды на пошив костюма для участия в конкурсе чтецов ему выделили отрез сукна…

В декабре 1943-го в их дом вошли офицер и два солдата. Зачитав Указ о депортации калмыков, дали больной бабушке и двум внукам 20 минут на сборы. Мама к тому времени умерла, отец воевал, а затем умер в госпитале. А дальше – чужие края, смерть бабушки и брата Андрея, беспризорничество. Из 120 тысяч депортированных калмыков в родные края после реабилитации вернулись только 60 тысяч».

И ещё из рассказа Г.П. Шургчиевой – о воспитании памятью: «Вся наша жизнь, всё наше воспитание  прошли под знаменем Знаменщиковского детского дома. Уроним мы кусок хлеба и тут же слышим от отца: «Эх вы… Если бы в нашем детском доме это увидела тётя Васса…».  И нам было очень стыдно.

Мы спрашивали: «А плохого там ничего  не было, что ли?», потому что  никогда  ничего плохого о детском доме, о людях, подаривших ему вторую жизнь, от него не слышали – только всё самое светлое и доброе, бесконечные теплота  и благодарность.  Это были самые лучшие воспоминания всей его жизни.

	П.И. Санджиев

А до детского дома был настоящий кошмар. Отец рассказывал, что, будучи беспризорниками, они с друзьями скитались по железнодорожным вокзалам, ночевали, закапываясь в золу, выброшенную из паровозных топок, были грязными, завшивленными,  оборванными. У них даже игра была: засунуть руки в карманы телогреек и зачерпнуть  полные горсти вшей – у кого больше!»

В Знаменщиковский детский дом Петра Санджиева отправили из Ишимского спецприёмника.  Вообще-то от роду он был Эрдни Ичкинович, но в приёмнике, не поняв, что это за имя, писарь  сказал: «Будешь Петром Ивановичем». Прибыв в детский дом, мальчик с удивлением узнал, что они с директором – тёзки. Ему было приятно, когда Пётр Иванович ласково назвал его по имени-отчеству. Вернувшись на родину, Пётр сменил отчество на настоящее, а вот имя из глубочайшего уважения к доброму и честному человеку – Петру Ивановичу Мешкову – оставил.

В детский дом  Пётр  попал ужасно худым и в болячках. Отмыли. Вылечили. Таким истощённым, как он,  было положено дополнительное питание: кусочек хлеба, чуть-чуть сливочного масла и капля мёда. Старшие детдомовцы заставляли младших выносить им еду. Директор, узнав об этом, как настоящий педагог, не стал наказывать старших, а просто приходил и ждал, пока нуждающиеся съедят положенный им полдник.

После детского дома Пётр учился, стал водителем, затем отслужил в армии, создал семью. Родились дети. Семья обосновалась в Голышманово. В  четырёхквартирном  доме  без удобств жили одной многонациональной семьёй: русские, латыши, немцы (по фамилии Гибельгаус) и калмыки. К сыну тех самых Гибельгаусов, живущему в Голышманово, Шургчиевы тоже запланировали  заехать.  

После реабилитации калмыцкого народа, уступив просьбам жены, Пётр Иванович перевёз семью на историческую родину. Русской речью, по воспоминаниям дочери, он владел безупречно,  считая, что обязан этим общению в детском доме с ленинградскими детьми. Впечатлённая  его умением чисто и  красиво говорить по-русски, дочь  Галина стала  филологом.

Живя в Калмыкии, Пётр Ичкинович очень хотел, выйдя на заслуженный отдых, съездить в Знаменщиково, чтобы поклониться земле и людям, которые его спасли. Но мечтам не дано было осуществиться. В 60 лет Петра Санджиева  не стало. Тогда дочь Галина дала слово исполнить мечту отца. И вот она здесь – среди людей, которые искренне ей рады, которые ждали её и готовились к встрече. Умная, искренняя, тонко чувствующая, благодарная. Это всё о Галине Петровне. В поездке её сопровождает и трогательно поддерживает супруг. Несмотря на свой  высокий пост (управляющий Отделением ПФР по Республике Калмыкия), Владимир Очирович скромен и прост, активно и с юмором общается  с людьми.

В.Н. Косовец, достав из кармана фотографию, которую показывала мне, хитро улыбнувшись, попросила Галину Петровну посмотреть, не узнает  ли она кого на снимке.

Через мгновение раздался радостный возглас гостьи: «Вот он! Смотрите, это мой папа! Мой папа!» И – море счастья в глазах! Вера Николаевна с радостью подарила Галине Петровне свою семейную реликвию.

Ах, как пристально всматривалась в глаза своих новых подруг Галина Петровна – словно где-то в их глубине хотела увидеть папино отражение. Как обнимала она их и прижимала к груди, словно самых дорогих людей! С каким вниманием ловила каждое слово лившихся рекой их воспоминаний об общении с детдомовцами.  Елизавета Максимовна рассказала, как под партой совершала обмен с одноклассницей из детдома: та ей – конфеты, а Лиза  взамен своё,  деревенское лакомство – жареную пшеницу. Вспомнила она и детдомовского бухгалтера, занимавшегося пчеловодством, эстонца Германа Борисовича. Он похоронен в Знаменщиково, но родных здесь нет, хорошо бы их найти.

На память о встрече и в благодарность за сохранение воспоминаний об отце Г.П. Шургчиева  подарила женщинам золотые серьги. И надо было видеть их реакцию! От моментально нахлынувших эмоций из глаз женщин брызнули благодарные слёзы. На мокром месте были глаза и у всех, кто находился рядом и тоже ощущал эту невероятную атмосферу благодарности  и  любви. И дело здесь не в стоимости украшений, а в искреннем желании человека сделать приятное людям, причастным к судьбе горячо любимого отца.

– Когда нам сказали, что в Знаменщиково есть жительницы, учившиеся в школе вместе с моим отцом, мы с мужем отменили всё, что планировали на время отпуска, и сорвались сюда! – рассказала Галина Шургчиева. – Я не верю, что наконец-то я здесь – на сибирской земле, куда всей душой стремился отец, – призналась она. – Это какая-то фантастика, сказка, что я хожу по земле, по которой ходил мой отец, дышу воздухом, которым он дышал. Ваши дедушки и бабушки сберегли его. Если бы не они, нас, его потомков, просто не было бы на свете! Вся жизнь отца была наполнена благодарностью сибирякам, а сейчас ею наполнены и мы, продолжатели его рода.

Я спросила Галину Петровну о самых  сильных впечатлениях  от пребывания в Сибири, и она ответила:

– Когда мы приземлялись, я смотрела в иллюминатор  и  вдруг почувствовала, что вернулась домой.  Это просто мистика! Сам воздух этой земли пропитан добротой. Мне нравится  здесь всё! Я не могу спать,  не могу насмотреться на пейзажи, на людей – я бесконечно счастлива! Я благодарна администрации Сорокинского района за помощь, за доброту сердец, за  профессионализм – это настоящая слаженная команда! Я благодарна главе и жителям Знаменщиково за тёплый и радушный приём.

Я уверена, это – только начало, и мы будем дружить! Лозунг «В дружбе народов – наша сила»  актуален у вас как никогда, и это замечательно!  Верю,  что ещё вернусь сюда, ведь  мне необходимо передать эстафету поколений своим детям.

Марина Лакман

 Фото автора и Надежды Гугель