60 лет назад, 23 апреля 1963 года, Указом Президиума Верховного Совета СССР за выдающиеся успехи, достигнутые в деле открытия и разведки месторождений полезных ископаемых звание «Герой Социалистического Труда» с вручением ордена Ленина и Золотой медали «Серп и Молот» присвоено   буровому мастеру Шаимской нефтегазоразведочной экспедиции Урусову Семёну Никитовичу.

Если вы видели фильм «Северный вариант», снятый в 1974 году, то наверняка запомнили песню, которая ушла в народ:

В главном герое Юрии Кожеватове, которого играет Олег Анофриев (песню сочинил тоже он), угадываются черты знаменитого бурового мастера Семена Никитича Урусова, первооткрывателя шаимской нефти, почетного гражданина Югры . 

Такое кино

Съёмки «Северного варианта» проходили вблизи в Тюмени, в Успенке, на территории тогдашнего ГПТУ-7. Там на буровой вышке обучались мастерству будущие разведчики нефтяных недр. В это время инструктором-наставником в училище работал Герой Соцтруда буровой мастер Семён Никитич Урусов. 

Сюжет фильма таков: в местечке Гиблая Протока бригада нефтяников второй год ведет разведывательные работы. Бригадир Юрий Кожеватов ходит мрачнее тучи: прогноз геофизиков не подтверждается - нефти на северном направлении нет. Москва требует сворачивать работы.

– Бурим с тобой два года, а нефти нет, хоть плачь, – выговаривает главному герою начальник геологической партии, которого играет замечательный Евгений Лебедев, народный артист прославленного БДТ.

– Нефть есть, но она просто не дается, на то она и нефть, – возражает ему Кожеватов.

– Госплан за твою интуицию денег не даст. Нужен фонтан. Это единственный аргумент в пользу северного варианта…

Такой разговор был и в жизни бурового мастера Урусова. В середине  пятидесятых ему никак не удавалось наткнуться на нефтяные залежи на юге Тюменской области. Вода-вода, кругом вода…

«...Первоначально я работал в бригаде Карамова. Не Мелик-Карамова, это его сын  был, Герой труда, Николай Борисович. А в бригаде отца, Борис Никитич его  звали. Я работал сначала помбуром, потом бурильщиком два года. Когда Борис Никитич уходил на пенсию, он рекомендовал меня – вот кто может меня заменить. С 1953-го я стал работать буровым мастером»,  – так рассказывал о первых шагах в профессии  Семен Урусов журналистам.

Надо сказать, его наставник  Борис Карамов приехал в Тюмень из Грозного, чтобы  пробурить  первую  в  области  опорную скважину. В бригаде его в шутку  называли «Борис Грозный»: характер был крутой. Шел 1948 год. Бурили по нынешним меркам можно сказать в  центре Тюмени, на ул. Мельникайте. Но тогда это была окраина города, в этих местах тюменцы собирали лесную землянику. Тюменская опорная скважина глубиной две тысячи метров нефти не дала. Из недр шла минеральная вода: но именно с этой скважины и начались планомерные геологоразведочные работы по поиску нефти и газа в Западной Сибири. 

Северный вариант

Когда надоело «открывать воду», разведчики повернули на Север, бригада обосновалась в Тавдинском районе.

Но и там ничего кроме воды не нашли. Урусов мрачнел: сколько можно всухую бурить? Но тут вмешался начальник «Главтюменьгеологии» Юрий Эрвье: «Надо ехать тебе в район Шаима. Там обязательно должна быть нефть». Урусов не возражал. Хотелось настоящего мужского дела. Фронтовик, он и в мирной жизни искал передовую. 

Семен Урусов родился на юге Тюменской области – в небольшой деревеньке Гилевка, что под Ялуторовском.  В1943-м семнадцатилетним ушел  на фронт. Прошел всю Европу, с  войны вернулся в 24 года. Выучился на бурильщика. Сибирь жила ожиданием предсказанных Иваном Губкиным открытий. А они как-то все не случались.  

На север за Урусовым поехали не все: многие из его бригады обзавелись огородиками, пообвыклись в Тавде, а на севере – ни  кола ни двора. Потом, правда, жалели. Те кто рискнул (помбуры Владимир Шидловский,  Алексей  Распопов, дизелисты Иван Усольцев, Николай Пешков… )впоследствии ходили в героях, с медалями и орденами.

Нефть–то, как и предсказывал Эрвье, нашли!

Но сначала надо было попасть на Конду.  Добирались долго: машиной из Тавды, потом самолетом Ан-2 с поплавками с озера Андреевского. Жен, детей с нехитрым скарбом погрузили в Тюмени на баржи. 

Бригада нуждалась в рабочих руках.  Урусов вместе с секретарем Кондинского райкома комсомола  Леонидом Тайлашевым убеждал местных ребят – охотников, рыбаков – идти работать на буровую.  Изыскатель  Юрий Зольников  рассказывал, что  Урусов во многом определил его профессиональный выбор. «Как-то в   Кондинскую школу пришел Семен Никитович Урусов с новенькой звездой Героя Социалистического Труда на груди, стал рассказывать о богатствах, хранящихся в недрах нашей земли. Про нефть мы тогда услышали от него впервые. В общем, я тогда твердо решил стать геологом. В 1964 году поехал учиться в Миасский геолого-разведочный техникум…».

А открытие Шаимского месторождения случилось так. Первая скважина, 2-Р, дала нефть. Правда, небольшую,  всего  лишь полторы тонны  в сутки. Начальник Шаимской экспедиции Михаил Шалавин спрашивал у опытных рабочих: «Как должен выглядеть фонтан?». Те что-то объясняли, но никто точно не знал как: фонтанов в глаза  еще  не видели. Работали-то с эксплуатационными скважинами, а это разведочная.  Прилетело начальство из  Тюменского обкома партии. Видно было, что результаты их разочаровали. Хотелось побыстрее партии и  правительству  доложить об открытии месторождения, а тут нефти с гулькин нос. 

Для исследования Мулымьинской площади  пробурили  следующую скважину,  № 7.  Она оказалась более результативной:  суточный дебит уже составлял до 12 тонн  нефти. Проходку снова вела бригада Семена  Урусова. Но в какой-то момент  струя нефти фыркнула и иссякла. Обе скважины, пробуренные на Мулымьинской площади, вскрыли кристаллические породы палеозоя. Рассчитывать на получение в этих условиях больших устойчивых притоков не приходилось. В поисках проницаемых коллекторов песчаников, которые могли дать большие притоки, заложили скважину № 6 на берегу Конды. 21 июня 1960 г. начальник Шаимской нефтеразведочной экспедиции Михаил Шалавин направил в адрес начальника Тюменского геологического управления Юрия Эрвье радиограмму: «скважина периодически фонтанировала... с дебитом 350-400 тонн в сутки». Геолог Махалин  рассказывал, что  дебит был в разы больше. Но Шалавин после предыдущих испытаний побоялся сообщить о реальных объемах, на всякий случай уменьшил показатели. Могли  ведь и с работы снять, если что не так...

«Когда открыли задвижку, вздрогнула труба, и мощный поток нефти и газа хлынул в вырытый амбар, превратившийся вскоре в нефтяное озеро. Вот тогда мы поняли, что такое фонтан», – вспоминали очевидцы .

На улице Урусова

Бригада Семена Урусова

«Первая сибирская нефть получена!», – рапортовали все газеты с фотографиями умывающихся нефтью первопроходцев на первых полосах. Сейчас трудно представить, но тогда местное население из  ближайших деревень устремилось к месту нефтяного фонтана, кто на лодках, кто пешком. Всем хотелось увидеть эту нефть. На Р-6  вылетел  академик А. А. Трофимук, директор Института геологии и геофизики Сибирского отделения АН СССР 

«В тяжелейших условиях сибирской тайги, – сказал он тогда корреспонденту «Тюменской правды»,— эти люди творят чудеса. То, что приходится им испытывать, не знакомо ни одному поисковому отряду или буровой бригаде в обжитых районах европейской части страны. К сожалению, условия труда и быта на буровых оставляют желать много лучшего...».

Это еще мягко сказано.  Жили-то сначала в палатках, повариха, как в фильме «Северный вариант», начальнику партии выговаривала: «Когда на буровую мясо  доставят? Обед не из чего варить...».

После шаимского фонтана к Семену Никитичу пришло признание. В 1963 году Урусову вместе с Юрием Эрвье, увлекшим его на Север, было присвоено звание Героя Социалистического Труда.   

Ольга Буксина