В 2025 году исполняется 60 лет с момента  открытия  нефтяного месторождения под названием «Самотлор». Наши земляки были участниками, свидетелями рождения этого гиганта. И мы обращаемся ко всем, кто был причастен к эпохе Самотлора: поделитесь своими воспоминаниями, заметками, фотографиями об этом времени. Давайте оживим своими рассказами  героические трудовые будни первопроходцев и их последователей.

Как это было

В 1962 году сейсмическая партия No 25 Сургутской нефтеразведочной экспедиции приступила к работе на территории Нижневартовского района. Возглавлял сейсмопартию 27-летний инженер-геофизик Леонид Кабаев. Район работ сейсмопартии – полторы тысячи квадратных километров. Почти безлюдная территория, усеянная озерами. «Самотлор» в переводе с языка хантов означает «мертвое озеро». Здесь не водилась живность, а вода была отвратительной на вкус. Местные жители избегали этих мест, но геологи решили попытать счастье именно здесь. В 1960-х годах началась прицельная разведка.

Впервые геологи оказались в этих местах еще в 1947 году: партия из Новосибирска проводила здесь геологическую съемку. В 1954 году в Нижневартовском районе завершилось бурение Покурской опорной скважины, проходка которой велась по заданию Министерства геологии СССР с целью выявления глубинного строения земных недр, а также поиска углеводородов. И хотя нефть в тот раз не обнаружили, зато получили информацию о геологическом разрезе территории. 

Зимой 1956-1957 года здесь работала аэромагнитная экспедиция треста «Сибнефтегеофизика» из Новосибирска. А летом 1957-го проводилась гравиметрическая съемка по маршруту от Сургута до реки Вах. С 1957 по 1959 год действовали две сейсмопартии, а в сезон 1959-1960 – гравиметрическая партия. Базовым для сейсмопартии No 25 стал небольшой поселок Нижневартовский –будущая столица Самотлора. В отчете сейсмопартии, составленном по итогам полевого сезона, были даны параметры Самотлорской структуры – 60–70 квадратных километров. Также геофизики обнаружили «незначительную площадь» – 2,5 на 5 километров, названную Мало-Самотлорской структурой. Чудо-озеро в топких сибирских болотах удивило мир своими щедротами. Еще бы! Полученный в мае 1965 года бригадой по испытанию мастера Петра Безродного фонтан в 1000 тонн в сутки возвестил миру об открытии нового нефтяного гиганта. Кто бы мог подумать, что «мертвое озеро» заговорит.

«Распечатывать» недра поручили Абазарову и Норкину

...Никому ещё не удавалось бурить на болотах. Бездорожье, зыбкие почвы, для которых ещё не придумали технологии, позволяющей «распечатывать» недра. С таким-то багажом «отягчающих обстоятельств» «ввязаться в драку» могли позволить себя только люди убеждённые, и уж точно – увлечённые. Как бы сегодня сказали, имеющие «драйв». Брать Самотлор руководство Главка поручило Владимиру Абазарову, начальнику Мегионской экспедиции. «Мне посчастливилось готовить кухню для самой первой скважины на Самотлоре и увидеть здесь первый громоподобный фейерверк нефти», – рассказывал спустя годы Владимир Алексеевич.

В.А. Абазаров

В конце навигации 1963 года, получив готовую карту Самотлорской площади, Абазаров со
своей командой решил тащить станок на Самотлор из Мегиона. Но высадившись на озере в глубокий, по пояс, снег, поняли, что станок ставить нельзя, пришлось дислоцироваться на берегу.

«Бог создал Землю, а дьвол Самотлор», – так шутили первооткрыватели. Легкие вездеходы уходили под лед – болота не промерзали. Тракторы вязли. Порой из воды приходилось вытаскивать и самих покорителей нефтяной целины. Зимник восстановили только во второй половине февраля 1964 года. Двадцать с лишним километров шли почти 25 суток. Обстановка сродни военной. Озеро напоминало поле боя. Неслучайно осваивать Самотлор приехали бывшие фронтовики. Первую самотлорскую скважину бурила бригада участника Великой Отечественной войны Григория Ивановича Норкина.

Г.И. Норкин

Григорий Норкин ушел на фронт летом 1941-го. Брал Берлин, освобождал Прагу. Был дважды ранен. И каждый раз из госпиталя возвращался на фронт. Он рассказывал, что геологом решил стать еще во время войны, пообщавшись с однополчанами из Саратова, которые уже вкусили этот азарт геологического поиска. Так танкист и бывший председатель колхоза «Красный промысловик» Норкин еще задолго до окончания войны выбрал себе новую профессию и никогда об этом не жалел. Обучившись премудростям бурения, проработав несколько лет в «Саратовнефти», он в 1959 году приехал в Сибирь, как только почувствовал, какой масштаб работ там открывается перед геологами. Норкин, безусловно, из плеяды победителей. Он и выглядел соответствующе.

«Могучее телосложение, высокий рост, открытое лицо со следами прожитых лет и трудной судьбы в сочетании с мягким характером не могли не вызывать искренней симпатии и доверия. Но я видел Норкина и другим. Когда в процессе бурения возникали сложности или допускались аварии, он был жестким, не терпящим возражений, а в особо тяжелых случаях и жестоким. Его преданность делу не могла подменяться никакими отношениями. Иногда во время тяжелых аварий, стоя за тормозом, рисковал собственной жизнью. Его команда и действия были четкими, взвешенными, быстрыми и единственно верными в данной ситуации. Никакого панибратства Норкин не терпел, никому серьезных ошибок или разгильдяйства не прощал», – вспоминал о нем начальник Мегионской экспедиции Абазаров.

Норкину сопутствовала удача: он стал первооткрывателем двенадцати нефтяных и газовых месторождений.Среди них- Аганское, Варьеганское, Нижневартовское, Ермаковское, Белозерское, Северопокурское... Но главной победой считал Самотлор. Условия были тяжелые, на буровой – один вагончик с железной печкой и рацией на столе. Буровики после смены уходили в поселок на отдых. А Норкин оставался. Спал прямо на буровой, боялся пропустить самое важное. «Скважина какая-то все время живая», – докладывал Норкин начальству. И не ошибся. Радиограмма начальника Мегионской нефтеразведочной экспедиции В.А. Абазарова начальнику Тюменского геологического управления Ю.Г. Эрвье 29 мая 1965 года:

На скважине Р1 Самотлора в интервале 2 123–2 130
метров получен нефтяной фонтан.
Визуальный дебит более 300 кубометров в сутки.
22 июня 1965 года.
На Р1 Самотлора после дострела всей мощности пласта
в интервале 1 693–1 736 метров получен фонтан безводной нефти
с визуальным суточным дебитом более 1 000 кубометров.

Бригада Норкина пробурила на Самотлоре еще десять поисковых скважин, давших промышленную нефть. Один из самых опытных буровых мастеров Норкин прекрасно владел технологией безаварийной проводки стволов скважин.

«Мы побывали на всех окраинах Самотлорского месторождения, бурили на юге и на севере, на востоке и на западе, зимой и летом. Всегда Самотлор встречал нас приветливо, и, уезжая с пробуренной скважины, мы прощались с ним только до следующей встречи», – писал в своих воспоминаниях легендарный мастер.

Когда летом 1965 года, уже после получения фонтана на Р-1, Абазаров показал каротажную диаграмму председателю Российского ВСНХ Степану Ивановичу Кувакину, геологу по специальности, тот в восторге воскликнул: ««Ребятушки, да я еще не видывал такого в своей жизни!»

Замерзала техника, крошился металл

С началом поиска границы месторождения постепенно раздвигались. Тридцать километров с запада на восток и пятьдесят километров с юга на север – такого гигантского месторождения геологи еще не видели. Специалисты оценили запасы Самотлора в 7 с лишним миллиардов тонн нефти, извлекаемые почти в 3 миллиарда. По мере набора информации о строении Самотлора на месторождении происходили все новые открытия. Оказалось, что выявленный вначале продуктивный слой на глубине около 1700 м мощностью 200 м – только «вступление» в кладовые месторождения. Вскоре был обнаружен главный купол Самотлора, уходящий вглубь на 3000 м и занимающий площадь около 1500 квадратных  км. Опыта эксплуатации таких месторождений не было еще в мировой практике. Рассматривались два варианта: осушить озеро-болото или построить на нем эстакады и бурить с площадок, как на морских нефтепромыслах в Баку. Первый вариант был отвергнут из-за опасности пожара, так как сухой торф мог вспыхнуть, как порох. Второй – из-за длительности строительных работ. Наконец, был найден третий вариант: промысел решили создавать прямо на озере, отсыпая искусственные острова для буровых вышек.

Начальник Главтюменнефтегаза Виктор Муравленко подписал приказ о вводе Самотлора в эксплуатацию в 1969 году. Свои воспоминания о тех днях оставил начальник Нижневартовского управления буровых
работ No 1 В.И. Хлюпин:

«...Наконец-то нас пустили на Самотлор. Собрались как на пожар. Впрягли трактора. За двое суток проперли двадцать верст. Спасибо Деду Морозу. Сходу врезались в «окно» (непромерзшую топь). Ухнул туда буровой блок, 124 тонны, и никаких следов, будто его и не было вовсе. Семь суток пихали бревна в провал. Полушубки на морозе звенели, как кольчуги. Выдернули блок. Рванули дальше». Первым пробурить первую промысловую скважину на Самотлоре под номером 200 выпало на долю Степана Повха.

С.А. Повх

Замерзла техника, крошился металл: Самотлор сопротивлялся. 2 апреля первая промысловая скважина No 200 Самотлорского нефтяного месторождения была подключена к нефтесборной сети. Первая промышленная нефь Самотлора! Летом 1972 года 43-летний Степан Повх трагически погиб – утонул в реке Вах. Позже его именем назовут месторождение в Сургутском районе, вахтовый поселок, нефтегазодобывающее управление,улицы в Нижневартовске и Когалыме. В августе 2008 года на мемориале «Звезды Югры» в Ханты-Мансийске появится имя Степана Повха – человека, который в числе первых пришел на зов Самотлора. Самотлор во многом определил вектор развития СССР. Сибирская нефть оказалась самой дешевой. Самотлорское месторождение стало испытательной площадкой нефтедобывающей отрасли. Здесь разрабатывались новые технологии и ставились трудовые рекорды. Наступило время промышленного освоения Самотлора.

Ольга Буксина